Много раз я сам употреблял искаженное суворовское выражение “тяжело в учении - легко в бою”, где-то услышанное, прочитанное, не задумываясь о том, действительно ли Суворов говорил именно это. Осознавать собственное невежество не очень приятно, однако если человек постоянно слышит одну и ту же фразу, даже нелепую, она невольно оседает в памяти.

О таком неточном, поверхностном, часто абсурдном толковании слов известных людей пишет Г. Смирнов.

Почему же эти сомнительные интерпретации укореняются в общественном сознании? Над этим вопросом задумывается автор текста.

Он сам говорит о новизне заявленной проблемы. Именно сейчас, по мнению Г. Смирнова, подумать стало труднее, чем поделиться своими мыслями с широкой аудиторией . Публицист очень эмоционально (в статье много восклицательных предложений) выражает свое негодование нежеланием людей, выступающих перед телезрителями, попытаться понять, что же все-таки имели в виду цитируемые авторы (“…Вы не поняли, что сказал Суворов!”).

Г. Смирнов крайне удивлен, возмущен “ошеломляющими нелепостями”, которые укореняются в нашей жизни после таких выступлений; и явление массовой мнимой образованности автор определяет неологизмом “образованщина” (суффикс щин придает слову негативно-пренебрежительный оттенок).

Решая проблему, автор подводит читателя к мысли о том, что люди, не обладающие достаточными знаниями и не желающие подумать, выступая по телевидению, искажают слова великих, и поэтому в сознании зрителей и слушателей, доверяющих средствам массовой информации, укореняются “ошеломляющие нелепости”. Доказывая эту мысль, Г. Смирнов приводит две фразы Суворова, одна из которых неверно цитируется, другая - неверно истолковывается. И читатель понимает, насколько абсурдны эти часто воспроизводимые интерпретации суворовских афоризмов: ведь, действительно, великий полководец не мог считать, что вести бой легко и что война не может быть закончена, пока не похоронен (в буквальном смысле слова) последний солдат.

Цель автора текста – убедить нас в том, что, готовясь “оповестить о своих думах весь мир” (книжные слова “оповестить”, “думы” приобретают здесь иронический оттенок) и собираясь при этом цитировать великих, выступающие должны позаботиться о верном воспроизведении и истолковании слов знаменитых людей; и риторическое восклицание “Да задумайтесь, что вы говорите!” звучит как призыв.

С автором текста трудно не согласиться. Действительно, мнимая образованность многих выступающих публично в сочетании с желанием продемонстрировать свою эрудицию ведет к тому, что высказывания великих людей искажаются и приобретают зачастую совершенно иной смысл. И “не везет” в этом, к сожалению, не только Суворову.

Известную фразу К. Маркса “Религия - опиум народа” очень часто цитируют так: “Религия - опиум для народа”. Налицо искажение смысла: К. Маркс говорил о том, что народ сам ищет утешения в религии, а интерпретаторы этой фразы утверждают, что кто-то навязывает народу религию.

Знаменитое пушкинское “народ безмолвствует” часто звучит из уст журналистов, когда речь идет о равнодушии, безынициативности людей, об их нежелании принять самостоятельное решение. Но у Пушкина в “Борисе Годунове” народ безмолвствует не из-за равнодушия к происходящему, у Пушкина народ безмолвствует от ужаса, понимая, что на престол взошел убийца.

Таким образом, в том, что “в нашей жизни стали укореняться какие-то ошеломляющие нелепости”, отчасти виноваты выступающие перед широкой аудиторией люди; ведь многие из них, надеясь на свою образованность и память, сообщают зрителям и слушателям искаженные факты.

Однако, на мой взгляд, человеку начитанному и образованному никто не навяжет неверное толкование чего-либо. И если мы сами будем сомневаться, читать, искать ответы на вопросы, то ни один самонадеянный оратор не заставит нас поверить очевидной глупости.