ЕГЭ в России — больше чем ЕГЭ. На минувшей неделе в стране прошли очередные Единые государственные экзамены. После недавнего скандала с публикацией в Интернете ответов на один из подобных тестов, к этим в известной степени рутинным мероприятиям — интерес особый. Да и критики активизировались: вот, мол, говорили же вам — защита никуда не годится.

Сторонники ЕГЭ парируют: случай единичный, беспокоиться не о чем. У противников, впрочем, список претензий длинный — они считают, что ЕГЭ порождает коррупцию и ставит на грань провала талантливого ребенка.

Корреспондент НТВ Сергей Морозов выслушал и тех, и других.

За сутки до Единого госэкзамена Аня Маскаева из Новосибирска сидит, обложившись книгами: она выбрала ЕГЭ по биологии специально, чтобы не встречаться на экзамене с преподавателем.

Анна Маскаева: «Ну, не то чтобы плохие отношения с учителем… Просто были некоторые недопонимания. Я решила, лучше получу оценку объективную, проверю себя».

Как видно, в том чтобы идти в незнакомую школу и анонимно сдавать экзамен среди незнакомых учителей, есть некоторые плюсы. Тайна и беспристрастность — основная идея ЕГЭ. Представитель экзаменационной комиссии под роспись получает запечатанные пакеты с вопросами.

Недавно в связи с ЕГЭ разразился скандал: кто-то вывесил в Интернете часть ответов на задание по русскому языку. Ответственные лица заявляют, что это единичный случай.

Виктор Болотов, руководитель Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки: «Давайте разберем ситуацию. Что было в Ленобласти? Это был факт кражи секретного пакета. Такое случилось впервые за все время проведения ЕГЭ».

Ранее Виктор Болотов признавал, что в прошлом году из-за подозрительно высоких результатов итоги тестов были отменены в 19  пунктах — подозревали сговор экзаменаторов с наблюдателями. Случай с похищенными билетами более вопиющий, но и более непонятный: какие обвинения тут можно предъявить?

Дмитрий Аграновский, адвокат: «Ситуация достаточно парадоксальная. Если вам предлагают ложные ответы, неправильные, то действия лиц, которые хотят получить за это деньги, подпадают под статью „Мошенничество“. А если правильные — то все гораздо сложнее. Предлагают приобрести только сведения, поэтому состава преступления здесь нет.

Я полагаю, что очень сложно подвести такую деятельность под какое-то преступление. Эти сведения не составляют ни налоговую, ни коммерческую, ни государственную тайну».

После скандала в Интернете педагогам еще строже стали напоминать о мерах контроля: в туалет учеников выпускать по одному, мобильники запрещать, посторонних в класс не допускать. У учеников не должно быть при себе ничего, кроме паспорта и гелевой ручки.

До экзамена 14  часов. Аня Маскаева изучает «устройство» кошки, шпаргалки она решила не писать. «По-моему, лучше не рисковать, лучше рассчитывать на свои силы», — говорит девушка.

Но честный ли это способ оценки сам по себе — споры об этом не утихают. Университеты Москвы и Петербурга уже заявили, что им недостаточно видеть цифру результата, им нужно видеть человека.

Игорь Дементьев, декан химического факультета СПбГУ: «С точки зрения преподавателя, ЕГЭ не оценивает всесторонность и готовность человека пройти высшее образование».

Разработчики тестов уверяют, что тест не ошибается, а проблемы создает мафия репетиторов, которая не хочет пускать в столичные вузы провинциалов и лиц скромного достатка.

Виктор Болотов, руководитель Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки: «Мы всегда проверяем соотношение — „высокобалльники“, те, кто набрал больше 90  баллов, и победители олимпиад — это почти всегда одни и те же люди.

До сих пор бывают объявления: мол, кто будет заниматься на наших платных курсах, тот получит преимущество при поступлении. Что это означает? Это означает, что ребенок, который не учится, попадает априори в проигрышное положение. Поэтому Сибирь в Москву уже перестала ездить».

В МГУ отвечают, что введение ЕГЭ совпало с падением образовательного стандарта, а чиновники в создании системы Единого экзамена имеют свой интерес.

Валерий Лукин, декан химического факультета МГУ: «Вот химический факультет. Я 15  лет веду предмет, у нас больше 60  процентов студентов — иногородние, таланты, без всяких ЕГЭ. Смотрите, что происходит в последние годы? Вводится ЕГЭ, меняется базисный учебный план: химия — 1  час в неделю, физика — 1, биология — 1. И ничего он не дает, кроме огромного аппарата, который составляет эти задания, распространяет их, проводит инструктажи».

Как говорят разработчики тестов, их систему нельзя обмануть. Людмила Пашкина утверждает, что именно это она и сделала: на ЕГЭ по физике она пошла только потому, что почти ничего не знала по предмету.

Людмила Пашкина: «Я отвечала буквально методом тыка, а мне поставили „четыре“. Почему-то те люди, которые сдавали впоследствии физику, и сдали ее на „отлично“ в школе, они не получили хороших отметок на этом тестировании».

В этом году ученики, сдающие ЕГЭ, вправе выбирать: если их годовая оценка выше, чем результат экзамена, в аттестат ставится высший балл. Но в 2009-м такого не будет: оценки в аттестат пойдут ровно те, какие будут в ЕГЭ — и тут страну могут ждать сюрпризы.

Так что Ане Маскаевой из Новосибирска повезло. За 12  часов до экзамена она бросает повторять биологию — что уж выучила, то выучила, никаких особых ритуалов не соблюдает, только самые распространенные. «Надо обязательно засыпать с учебником, чтобы знания улеглись», — замечает Аня.

На следующий день первыми встают организаторы экзаменов — они должны быть в полной готовности, когда придут дети. Через несколько часов (из-за разницы во времени) процедура повторяется в Москве. В принципе, из-за большой протяженности страны кто-нибудь мог бы попытаться вывесить экзаменационные задания в Интернете в день ЕГЭ, но таких случаев, кажется, еще не было.

Сдав экзамен, школьники думают о других делах: впереди выпускной бал. Родителям есть куда пристроить сэкономленные на репетиторах деньги.